Вот, Некрасова я вспомнил,
по стихам его запомнил,
возмущенно глас звенит,
крепостничество не чтит.
Наступил его черед,
воспевавшего народ,
мысли, чаянье его,
важны были для него.
Бурлаков на Волге стон,
хуже чем кошмарный сон,
жизнь народа, без прикрас,
«жёг глаголом» прямо «в глаз».
Ввёл в стихи народный слог,
лирикой чуть пренебрёг,
политический окрас,
о российской жизни сказ.
Совесть мучила его,
жить кому здесь хорошо?
На Руси не всем прекрасно,
это было ему ясно,
и в своих стихах поэт,
проливал на это свет.